30-летию Великой августовской демократической революции 1991 года посвящается (фрагменты будущей книги «От Ельцина до Путина. И обратно»)
Ельцин и Примаков
Примаков приехал на дачу Ельцина. От чая отказался. Очень скромно сидел в углу стола, ожидая. Приехал заранее, чтобы не опоздать. Попытался разговориться с ним о природе и погоде, но он отреагировал сухо, не настроившись на светские беседы. Предложения стать премьером от представителей администрации президента он уже отверг. Видимо, ждал главного разговора.
Точно в назначенное время Ельцин и Примаков уединились в кабинете. Из кабинета он вышел уже премьер-министром, точнее, кандидатом в премьер-министры. Требовалось еще утверждение в Государственной Думе, где он прошёл блестяще благодаря поддержке. В отличие от многих близких к Ельцину людей, я хорошо относился к Примакову, и по сей день считаю его сильным руководителем и настоящим государственником. Он умел аргументировать и отстаивать свою позицию.
Мог ли он стать Президентом России? Вполне мог. Что помешало ему? Причин несколько. Во-первых, он не переносил критику. Любая критическая публикация или заявления депутатов били ему прямо в сердце. О телерепортажах Сергея Доренко и говорить не приходится. Зачем-то Примаков втянулся в публичную полемику с Березовским, что было совершенно излишним. Он мог бы просто игнорировать его. Но не смог. То ли тбилисские понятия о чести мешали, то ли нервы подвели.
Во-вторых, Примаков жёстко проводил свою линию, не оглядываясь на администрацию президента, что раздражало шефа администрации Волошина. Главное, это доходило до Ельцина. Я полагаю, что во время того самого памятного разговора на даче Примаков поставил ряд условий, в том числе предоставление свободы действий в рамках конституционных полномочий премьера. Борис Николаевич согласился, поскольку ситуация в стране сразу после дефолта была крайне напряжённой. Но Ельцин не любил, когда на него давили. А Примаков, похоже, стал давить.
Однажды он поднял Президента с постели и потребовал убрать с поста главы Внешэкономбанка Андрея Костина. Пока Ельцин шёл к телефону, он подумал, что стряслось что-то ужасное. А тут… Костин. Не землетрясение, не война, не наводнение. Ельцин был раздражён, и Костина тогда не сняли.
Одной из ошибок Примакова стало его участие в деле «Аэрофлота». Валерий Окулов, гендиректор «Аэрофлота», написал заявление в прокуратуру на акционеров компании, среди которых был и Березовский. Начался многолетний конфликт. Дело главной авиационной компании страны стало политическим и громким. Зять Ельцина, Березовский, «Аэрофлот» в одном контексте. Думская оппозиция и пресса завелись.
Понять, почему Окулов решился на это заявление, можно. Он был конкретным парнем и не хотел быть «мальчиком для битья». Но политические последствия он недооценил. А Примаков, к которому Валерий обратился за советом и который порекомендовал ему пойти к прокурору, должен был оценить последствия. Дело «Аэрофлота» – это был удар по Кремлю и правительству.
Примаков с его опытом не мог не понимать этого. Или он думал, что грязь ляжет только на семью Ельцина? Возможно, роль сыграла ненависть Примакова к Березовскому. Но большой политик не имеет права быть сверх эмоциональным. Подождал бы годик-два – стал бы Президентом и разобрался с Березовским и Костиным спокойно.
Была и третья причина, по которой Примаков не стал Президентом. Эта причина не была связана с его политическим поведением. Ельцин хотел видеть преемником молодого человека, который не нес бы груз прошлых ошибок и обязательств. Он искал того, кто начнёт с чистого листа.
Время от времени Ельцин переворачивал стол, удаляя игроков. В 1993 году в тюрьму пошли Хасбулатов и Руцкой, в 1996 году ушли Коржаков и Барсуков, в 1998-м закончилась эпоха Черномырдина. В 1999 году пришла очередь Примакова и Степашина.
Каждый раз процесс ухода был болезненным. В 1993 году это сопровождалось стрельбой из танков, в 1996-м – грандиозным скандалом, а в 1999 году отставка Примакова прошла без выстрелов, но с переживаниями. Моя жена Татьяна и Валентин Юмашев лично везли проект указа об отставке на дачу Борису Николаевичу. Они не доверили эту бумагу даже специально обученным людям, ожидая возможного нападения на машину.
Лично я не верил в возможность нападения. Однако опасения были, поскольку Примаков пользовался уважением в народе и имел вес в государственном аппарате. Это можно увидеть, вспомнив, как формировался блок «Отечество – Вся Россия» под думские выборы-99, который был реальной политической надстройкой правящей бюрократии.
Одно из событий, принёсших Примакову славу на посту премьера, – знаменитый «разворот над Атлантикой». 24 марта 1999 года, узнав о решении НАТО бомбить Югославию, Примаков приказал развернуть самолет и вернуться в Москву. Самолет уже был над Атлантическим океаном. Примаков счёл невозможным встречу с американцами в такой момент.
Однако стоит отметить, что разворот самолета произошёл по прямому указанию Президента России Бориса Ельцина. Для тех, кто понимает работу бюрократического аппарата, это не удивительно. Примаков, безусловно, не решился бы на такой шаг без ведома своего руководителя. Сфера международных отношений – это исключительно президентская территория.
Почему же Ельцин не взял на себя ответственность за разворот самолета? Он не хотел портить свои многолетние хорошие отношения с Клинтоном. Да и вообще, в той ситуации было разумно сыграть в «двух следователей» (злого и доброго). После отставки Примакова их контакты прекратились.
Продолжение следует.