Во времена первобытно-общинного строя жизненный уклад был весьма прост и заключался в том, чтобы утром добывать пропитание – охота и собирательство, вечером чинить или изготавливать новые орудия охоты и труда, ночь проводить в пещерах, скрываясь от хищников и непогоды. Наш с вами жизненный уклад чрезвычайно далёк от уклада людей первобытнообщинного строя по своей форме, но схож с ним по сути. Определённую часть времени мы посвящаем добыче пропитания – посещению магазинов и рынков. На ночь мы плотно запираем двери наших домов. Вместо охоты по утрам мы направляемся на службу (по сути, это та же охота, мы зарабатываем деньги, на которые сможем купить пропитание).
Когда вы полусонный поутру отбрасываете одеяло и, принимаясь в полумраке рассвета, елозите ногами на полу, разыскивая тапочки – вас подгоняет то самое чувство, которое заставляло вашего предка – древнего охотника, подниматься до рассвета и шарить по земляному полу укрытия, разыскивая копьё. И его, и вас выбрасывает из постели необходимость куда-то переться, добывать пропитание. То, что предок шёл в лес, а вы в учреждение – сути не меняет. Ему тоже было лень вставать спозаранку, на пустой желудок тащить тяжеленную дубину в мокрый лес, часами выслеживать вепря или оленя. Но в отличие от людей первобытнообщинного строя у нас есть выходные дни. Субботы и воскресенья.
К четырём часам дня в субботу я выглянул в окно. Стоял дивный сентябрьский день. Солнце только начинало клониться куда-то вниз за верхушки громадных клёнов. На асфальте лежали квадраты тени и света, по которым катили коляски молодые мамаши. В колясках пищали младенцы. В густой листве чирикали воробьи. «А не прокатиться ли на велосипеде?» — лениво подумалось мне. «Кстати, чем не тема для воскресного поста в блоге? Прокачусь, поснимаю и тисну пост – «Велосипедные дорожки в Канаде». Ведь чего хочется народу воскресным утром? Воскресным утром народу хочется лёгкости, спокойствия, созерцания. Хочется аполитичности во всей широте этого понятия (пассивного, безразличного отношения к общественной жизни и политической деятельности). Хочется прямо в пижаме пристроиться у компьютера и, потягивая кофе из большой кружки, поискать в интернете чего-то такого. АПОЛИТИЧНОГО.
Итак: велосипедный вопрос здесь устроен с той же лёгкостью и эффективностью, как и общественный транспорт, о котором мы говорили в прошлый раз. Во всех городах имеются велосипедные дорожки. Они тянутся вдоль населённого пункта, огибают его, пересекают, петляют, раздваиваются, но главное, проложены, в основном, через зелёные зоны (les zones vertes). От этого ты получаешь особенное удовольствие. В некоторых местах дорожки, конечно, выбегают в город и тянутся вдоль дороги, но вскоре опять ныряют в зелёную зону. Велосипедные дорожки проложены с таким расчётом, чтобы жителям каждого района было удобно и недалеко добираться до них. От меня до въезда в зелёную зону рукой подать. Доехать до конца этой улицы и свернуть налево. Машинам вход воспрещён. Дальше можно передвигаться только на велотранспорте, роликах, скейборде или пешком.
Вот она. Здесь довольно оживлённо. Кто-то катит мимо меня… кто-то навстречу. Знаки предупреждают о том, что путь пересекает железная дорога. Семофор открыт. Кто-то тем временем вписывается в поворот. Так выглядит дорожка после переезда. С обеих сторон, за деревянными заграждениями, железнодорожные пути. Но пути скрыты густой растительностью. Дорожка слегка изгибается и выводит к ещё одному переезду через железную дорогу. Впереди показался мост. Но это не мост. Это 440 хайвей, который пересекает Лаваль и позволяет добраться с одного конца трёхсоттысячного города на другой в считанные минуты. Листья по краям дорожки напоминают о наступившей осени. Но полевые цветы по-летнему бодро пробиваются сквозь металическую сетку. Поздние осенние одуванчики выглядят довольно чахло.
Пока я впадаю в маразматическое сюсюканье и щёлкаю цветочки, меня обгоняют другие участники велопробега. Я еду за остальными и оказываюсь под хайвеем. Любители граффити были тут. А вот следы на песке исключительно звериные. Это могут быть сурки, зайцы, еноты, скунсы и опоссумы. Катим дальше. Как видите, эти дорожки облюбовали не только велосипедисты. Каждый цветок наполняет сердце тоской по уходящему лету. Встречаются люди всех возрастов. Это, явно, пенсионерка. И наяривает себе. Молодец! Воздух по вечернему звенит. Вообще-то Канада находится под протекторатом британской короны. Но во Французской Канаде играют во французских королев.
А вот первый (встреченный нами) выезд в город. То есть жители близлежащих районов въезжают покататься отсюда. Меня опять обходят. Придорожный пейзаж превосходен. Это, конечно, не Альпы, но чего ещё желать для велосипедной или пешей прогулки?! Здесь дорожка тянется вдоль домов, смотрящих на неё своими задними двориками. Всё чисто и уютно. Немножко напоминает Хоббитанию. Частная собственность. Не пересекать. Нарушители будут преследоваться по закону. И подпись СР. СР – это Canada Pacific Railway – Канадская Тихоокеанская Железная Дорога, которая тянется от Атлантического до Тихоокеанского побережья страны. Одно из старейших предприятий. Это целая глава в истории Канады. Кстати, вывеска на английском языке. Дорога-то федеральная.
Я выезжаю к утиному пруду. Это я его так называю. Здесь всегда много диких уток. Скоро им предстоит перелёт на юг. Здесь их никто не трогает, и утки чувствуют себя в безопасности. Такого понятия, как «мальчишки с рогатками», в Канаде нет. Это криминал. В середине пруда торчит цапля. Большая утиная кампания тусуется на берегу. Моё появление несколько смутило их, и они на всякий случай перемещаются поближе к воде. Утиный пруд находится рядом с жилым районом. И ничего, сохраняет свою уникальность. Пример мирного сосуществования человека и природы. Кто-нибудь знает, как называется это растение? Напишите в комментарии. Не в первый раз встречаю, а определить вид не могу.
Подъезжаю к остановке пригородного поезда. Автоматическая билетная касса. Слева какая-то допотопная автобусная остановка. Но поминутное расписание прибытия автобусов (помните прошлый пост?) имеется. Это бесплатный паркинг для тех, кто доезжает до вокзала на своём авто, а затем едет в Монреаль поездом. Вот здесь велосипедная дорожка выскакивает из зелёной зоны и тянется параллельно автотрассе, отделённая от неё разметкой. Светофоры не забывают о велосипедистах. Чтобы пересечь дорогу, нужно приложить руку. Загорается зелёный свет. Здесь я, пожалуй, развернусь и поеду обратно. Солнце опустилось ниже, и тени занимают больше места. Зимой здесь можно бегать на лыжах. А вот вездеходам въезд воспрещён.
Обратно под хайвей. Шпалы блестят в лучах заходящего солнца так, что кажется, их в этом месте долго терли наждаком, и обнажилось золото, из которого они сделаны. Кто сказал, что в Канаде признают только хоккей? Вот, пожалуйста, мальчик с футбольным мячом. Правда, если Вы ему скажете, что он играет в футбол, он Вас поправит. Не в футбол, а в соккер. А футболом тут называют совсем другой спорт. Дорога обратно пролетела незаметно.