Недавно, вернувшись из очередной поездки в Европейский Союз, я с удивлением наблюдаю за украинскими попытками добиться безвизового режима и некоторой евроинтеграции. За последние 10-15 лет в Украине идея присоединения к ЕС стала национальной целью, хотя и не без недостатков. С детства нам внушают, что мы — европейцы, и наше будущее возможно только в ЕС и НАТО. Альтернативные взгляды не обсуждаются. Импульс к евроинтеграции усилился во время и после последней революции в Киеве, когда люди боролись и даже умирали за стремление в Европу и против курса Януковича на сближение с Россией. Память об этих событиях свежа, и пересмотр позиций кажется невозможным.
Когда я слышу, как политики и простые люди говорят о необходимости сделать Киев европейской столицей или внедрить евростандарты, я понимаю, что многие из них не знают, о чем говорят. Европейский Союз и жизнь в его странах для украинцев становятся мифом, к которому следует стремиться. Хотя в небольших городах и селах это менее заметно, значительная часть населения верит, что ЕС — это панацея от всех бед и единственный способ заставить власть работать внутри страны.
Удивительно, но так и есть. Даже недавние законы, принятые ради призрачного безвизового режима, родились не из желания улучшить жизнь граждан, а из необходимости «угодить» Еврокомиссии для очередного выполнения обязательств. Если бы не перспектива безвизового режима, возможно, и реформы так и не начались бы. Это печально. К тому же, сам режим безвизовых поездок в Шенгенскую зону представляется многим украинцам простым, как поездка из Киева во Львов. На деле же, либерализация визового режима не означает отмену формальностей — наличие финансовых средств, брони жилья и страховки по-прежнему будет требоваться. При этом все эти документы придется показывать пограничникам, а не только в консульствах. В итоге, украинцы, получившие безвиз, просто избавятся от визовых центров и долгих очередей.
Однако ни политики, ни организации не спешат объяснить населению все эти нюансы. Вместо этого они занимаются формальным принятием законов, которые вряд ли будут исполняться, лишь бы собрать электоральные баллы, размывая при этом национальную идентичность и подменяя её универсальными европейскими ценностями. Реформы осуществляются ради галочки, под давлением внешних кредиторов, что в будущем становится бременем для граждан.
Когда политики рассказывают о «европеизации», они часто приводят в пример Германию, Францию или Польшу. Но стоит ли брать их как образцы? Германия и Франция — «мамы» ЕС, поддерживающие экономически менее развитые страны, а Польша не может войти в еврозону из-за макроэкономических проблем. В Украине отсутствует чувство национальной гордости, как, например, в Британии или Норвегии. Напомню, что обе эти страны являются евроскептиками так же, как и другие, которые не спешат в ЕС, куда нас настойчиво толкают политики.
Соединенное Королевство и Норвегия относятся к ЕС с подозрением и прагматизмом, в отличие от восточноевропейских стран. Обе страны не входят в еврозону, сохраняя свои валюты, и оставляют решение вопросов, касающихся национальной идентичности и политики, за собой. Британия также не является участником Шенгенского соглашения и проявляет скептицизм не только к беженцам из Африки и Азии, но и к мигрантам из восточноевропейских стран. Высокий уровень занятости и экономического развития в этих странах также не способствует близкой интеграции с ЕС, как этого желает официальная Украина.
Что касается НАТО, недавнее заявление британского военного атташе о готовности Украины вступить в альянс выглядит логичным, учитывая наличие Турции и Албании в составе. Однако евроинтеграция не должна затмевать суверенитет и идентичность. Изменения в стране должны приносить пользу именно украинскому обществу и экономике. Тем не менее, под национальной позицией не должно скрываться развитие коррупционных схем, как это проявляется в блокировке работы антикоррупционных органов.
Украинская власть часто лицемерит, отстаивая не интересы общества, а личные бизнес-интересы. В итоге, «вилка» евроинтеграции может оказаться западней для украинского общества и власти. Киев, пока лишь кивая на Брюссель, не может говорить о перспективах развития. Отказ от реформ, навязываемых извне, может привести к абсолютизму, который Петр Порошенко не прочь создать.
Обществу необходимо развиваться и диктовать условия власти. На данный момент, даже спустя полтора года после бегства Януковича, украинская власть не стала ни действительно европейской по сути, ни по форме. Поэтому, Украине в долгосрочной перспективе следует выбрать только британский или норвежский пути, а в краткосрочной — безвизовый режим с ЕС может помочь провести необходимые реформы. Но, к сожалению, эти реформы пока идут не для граждан, а для демонстрации прогресса перед Еврокомиссией.