Разобраться в деле «Кировлеса» не сложно даже для неспециалиста. ООО «Вятская Лесная Компания» (ВЛК), через которую, по версии обвинения, Алексей Навальный похитил 16 миллионов рублей, является компанией небольших размеров с ограниченным числом заказчиков и коротким сроком работы. Основные бухгалтерские документы, письма и договоры доступны в интернете, включая обвинительное заключение. Этот короткий текст с иллюстрациями — интерпретация событий, сформировавшаяся в процессе работы над инфографикой. На изображениях представлены исключительно факты, собранные из открытых источников.
Алексей Навальный отправился в Кировскую область с целью помочь губернатору Никите Белых упорядочить лесной бизнес. Белых назначил его советником на общественных началах, что подразумевало участие в совещаниях, но не давало полномочий принимать решения. Навальный начал изучать работу крупного производителя древесины — государственного унитарного предприятия «Кировлес». В 2008 году «Кировлес» показал прибыль, но уже в первом квартале 2009 года, до создания ВЛК, компания столкнулась с миллионными убытками.
Понимая сложность бухгалтерии этого гиганта и его филиалов, Навальный, по его словам, планировал провести аудит и убедить «Кировлес» централизованно продавать лес через одну прозрачную организацию, а не через 36 лесхозов. Он начал угрожать генеральному директору Вячеславу Опалеву аудитом, чтобы тот согласился на изменения в старой схеме продажи леса за наличные. Навальный делился своими мыслями о ситуации с «Кировлесом» с приятелем Петром Офицеровым, который заинтересовался и создал частное предприятие ВЛК с надеждой на успешный бизнес.
ВЛК была зарегистрирована 18 марта 2009 года, а договор с «Кировлесом» был заключен 15 апреля, когда Навальный еще не имел статуса советника губернатора. Некоторые лесхозы начали саботировать договор, поскольку с новыми условиями они стали получать меньше денег. ВЛК планировала увеличить объемы поставок и находила новых заказчиков, но лесхозы жаловались на их высокие требования к качеству. В дополнение к этому, все операции стали проводиться по безналичному расчету, что уменьшило возможности для мошенничества.
Кроме саботажа, качество работы «Кировлеса» оставляло желать лучшего: заказчики жаловались на задержки и неправильно оформленные документы. Некоторые из них отказались работать с ВЛК, что повлияло на ее финансовое состояние. У Офицерова возникли проблемы с клиентами, и его бизнес начал терпеть убытки. Финансовые потоки от заказчиков переводились на счета «Кировлеса», но к тому времени «Кировлес» уже уволил Опалева, который позже подал заявление, что привело к уголовному делу против Навального.
Сначала в возбуждении дела отказали, но затем, по неизвестным причинам, его возбудили и вскоре закрыли, но вновь возобновили. В обвинении утверждалось, что Навальный, Опалев и Офицеров похитили 16 миллионов рублей, несмотря на то что в обвинительном заключении упоминались переводы из ВЛК в «Кировлес» на сумму более 13 миллионов. Опалев, активно сотрудничая со следствием, признал свою вину и получил условный срок.
Юридически Навальный не имел отношения к ВЛК, и никаких доказательств его личной выгоды не было представлено. Он часто консультировал Офицерова и использовал «мы» в своих разговорах о ВЛК, однако настоящей материальной выгоды он не получал. В обвинительном заключении лишь упоминалось о просьбе к Офицерову купить недорогой телефон, что не подтверждает передачу ему каких-либо средств.
Если анализировать события строго формально, Навального можно было бы упрекнуть в том, что он не смог успешно провести внутреннюю реструктуризацию «Кировлеса», вместо этого выбрав более легкий путь с частной компанией. Тем не менее, и Навальный, и Офицеров столкнулись с резким сопротивлением кировских лесников. ВЛК оказалась убыточной и должна была «Кировлесу» около трех миллионов рублей.
Опалев, уклонившись от ответственности, использовал их же аргументы: убыточность и аудит. Эти события подчеркивают, что если Навального осуждают за «Кировлес», это открывает двери для преследования любых граждан по аналогичным обвинениям. Подобные действия вызывают тревогу и ставят под сомнение право граждан на свободу мнений и предпринимательской деятельности.