История радиста Ивана Людоговского, который трагически погиб на старом турецком сухогрузе «Вологда-50», приобретенном Миноборором России для перевозки боеприпасов в Сирию, раскрывает закулисные аспекты очередной победы русского оружия. Этот случай подчеркивает, как осуществлялись тайные сделки по закупке списанных судов в Турции и в каких условиях ведется работа российских моряков на «сирийских экспрессах».
Убит падающим предметом
Почти полтора года Лидия Людоговская живет по одному графику: работа, дом и могила сына. Дорога от дома до кладбища составляет 5 километров, и зимой особенно трудно передвигаться. Лидия работает на контрактной основе и охраняет военный склад в Новороссийске за малую плату — 11 тысяч рублей. Местные власти отказали ей в материальной помощи, и чтобы установить надгробие на могиле сына, ей пришлось собирать кизил и сдавать его перекупщикам.
— Здравствуй, Ванечка, мой сыночек, мамин помощник, — говорит она у могилы. — Ты обещал, что мы будем жить хорошо. За что ты погиб?
Иван Людоговский, 23-летний радиооператор, получил смертельные ранения 14 января 2016 года в Севастополе. Он пострадал во время швартовки кранового сухогруза «Вологда-50», который перевозил военную технику и боеприпасы в Сирию. Раненого матроса доставили в городскую больницу, где он скончался через пять дней, так и не придя в сознание. Специалисты указали на травмы, полученные от удара падающим предметом — стальным тросом, который соскочил с роульса.
По словам Лидии, после трагедии члены экипажа «Вологды-50» поспешили покинуть порт, оставив сына умирать в больнице:
— Они даже не стали пополнять запасы воды и еды. Бросили Ваню, — со слезами говорит она. — Мне позвонили и сказали о беде, я бросилась в больницу, а врачи старались не смотреть мне в глаза.
Среди команды циркулировали слухи о том, что перед трагедией Иван находился в нетрезвом состоянии, однако другие члены экипажа подтвердили, что он был трезв. Судмедэкспертиза также подтвердила отсутствие алкоголя в крови.
Дорога жизни Асада
Иван Людоговский жил в поселке Жемчужный Краснодарского края. Окончив службу в армии, он устроился гражданским специалистом в 205-й отряд вспомогательных судов ВМФ. По информации, экипажи формировались в авральном порядке, а некоторые матросы оставались без страховки.
После смерти сына Лидия узнала, что его трудовая книжка была подделана. Она обращалась в страховую компанию, где ей сообщили, что отчислений не производили.
— Как же так? В Сирии, где идет война, он работал, а застрахован не был? — негодует Лидия. — В Минобороны сказали, что Ваня не был военнослужащим и никакой компенсации мне не полагается.
Морской путь от Севастополя до российских военных баз в Сирии стал известен как «Сирийский экспресс». По закрытым данным, в Сирию отправляется большой поток различных товаров, включая военную технику и медицинские принадлежности.
Когда Иван поступил на работу в 205-й отряд, ему выдали зарплатную карту, на которую ежемесячно поступало жалование в 30 тысяч рублей. На днях сын сообщил матери, что ему хватает и неофициальной зарплаты, которую выдавал капитан судна.
— Он говорил, что на судне полный бардак и многое оборудование неисправно. Сказал, что сделает последний рейс в Сирию и уволится. Я его успокаивала, — вспоминает Лидия, — больше всего меня возмущает, что военные привезли цинковый гроб и просто уехали, не сказав ни слова.»
На особом контроле у президента
В 2015 году Россия могла закупить у Турции до десяти старых сухогрузов, среди которых и «Вологда-50». Судно, построенное в 1985 году, имело множество переименований и неоднократно переходило из рук в руки. В итоге, после покупки России, оно было вынуждено пройти сложный ремонт.
Судно не прошло надлежащего погранично-таможенного оформления, а сама покупка происходила в авральном режиме через брокерскую компанию. Вопросы о безопасности моряков и качества судов становятся всё более актуальными, так как они рискуют жизнью в условиях, далеких от идеальных.