Губернаторы России начнут двухнедельное военное обучение, чтобы подготовиться к возможной всеобщей мобилизации. Это предложение озвучил Сергей Шойгу, и оно стало очередным свидетельством того, что Россия видит свое спасение исключительно в большой войне. Мы уже отошли от точки невозврата, и это становится все более очевидным, принимая во внимание нашу новейшую историю.
В последнее время активизировались различные инициативы: нормы ГТО, военные учения для депутатов, возвращение в школьную программу предмета начальной военной подготовки (НВП). Риторика становится все более угрожающей, а российские самолеты всё чаще появляются над Прибалтикой. Практически открытое участие в боевых действиях на Украине также создает атмосферу, в которой меньше места для сомнений.
Существует мнение, что у власти, как и в любой другой системе, нет других механизмов самосохранения. Рано или поздно придется расплачиваться за это, и единственный способ избежать расплаты — перевести гражданскую войну в отечественную. Война списывает все, и здесь неважно, какой ценой достигается это самосохранение. Ясно одно: легче падать героически, чем переносить пытки свободой и ее последствиями.
Неудивительно, что украинский кризис стал поводом для внешней экспансии, и предсказуемо, что на этом вопрос не будет исчерпан только Крымом. Война помогает решать множество задач: от лишения оппозиции возможности существовать до оправдания физического устранения недовольных под предлогом сплочения общества.
В условиях войны на социальные проблемы, такие как медицина и пенсии, накладывается табу. Абсолютная секретность, враждебное окружение и различные союзы, даже самые дикие, становятся нормой. Гуманизм уходит на второй план, и если эта война приведет к национальной катастрофе, властям, похоже, будет безразлично. В конечном итоге они могут даже предпочесть погибнуть вместе с подчиненными, если это означает сохранение их власти.
Однако самое горькое — это понимание того, что победить не удастся. Побеждает всегда то, что отражает вектор истории и опирается на новаторство, а не на архаические представления. Опора на строгие традиции и запреты, как правило, ведет к провалу. Во время Великой Отечественной войны СССР одержал победу именно благодаря новому социальному строю, и люди верили в эту новизну, ощущая себя частью более высокой цели.
Сегодняшняя Россия пытается опираться на культ прошлого, причем на самое мрачное из него. Речь идет не о ее гражданах, а о власти и ее идеологах, которые все чаще заявляют, что русские должны стать нацией господ. При этом не уточняется, над кем именно. Основания для такого утверждения не прописаны, а риторика напоминает нам уроки истории, где все помнят, чем закончились такие амбиции.
Будущее нынешних «господ» выглядит не менее печально, и возникает вопрос, сколько людей они унесут с собой в этой стремительной игре.