О «черном октябре» 1993 года все, что необходимо, было сказано год назад. За все минувшие годы моя точка зрения на эти события остается неизменной: мятежниками были не Хасбулатов с Руцким, Бабуриным и Ачаловым, а Ельцин с Лужковым, Гайдаром и Бурбулисом. Но мятежниками, как это часто бывает, были названы лишь побежденные.
Сегодня хочется вспомнить не об этом, а о той массовой истерии, которая тогда впервые была организована пропагандистской машиной. Она объявила «фашистским мятежом» отказ законно избранного парламента подчиниться незаконному указу о своем разгоне. Легко наклеивался ярлык «красно-коричневого» любому, кто отказывался признавать за президентом Борисом Ельциным право нарушать Конституцию во имя «реформ» и «революционной целесообразности». Это создало чудовищные условия, при которых было невозможно объяснить, казалось бы, единомышленникам, что тот, кому категорически не нравятся действия Ельцина, не превращается в сторонника Макашова.
Вопрос в том, что может не нравиться конкретный парламент – но не может и не должен уничтожаться парламентаризм. Даже самая благая цель не может оправдывать неприемлемые средства. В 1996-м все повторилось во время выборов президента, когда избирательная кампания велась пропагандистской машиной Кремля с нескончаемым исполнением лозунга: «Кто против Ельцина – тот за Зюганова». Истерия «выбора меньшего из двух зол» стирала все попытки объяснить гражданам, что выбирать можно не только между Ельциным и Зюгановым.
Никакие разумные аргументы не действовали на тех, чье сознание было сформировано пропагандой, которая твердительно предупреждала о неминуемых ужасах, ожидающих страну в случае поражения Бориса Ельцина. Уверенно объявлялись «пособниками коммунистов» все, кто считал необходимым создать прецедент смены власти, означавший, что она понесет реальную ответственность за свои деяния, начиная с чудовищного падения уровня жизни и гиперинфляции и заканчивая первой войной в Чечне.
В 1999-м началась вторая война в Чечне, когда каждый, кто не соглашался с…