Пожалуй, я один из немногих, если не единственный человек с медицинским образованием, психиатр с более чем десятилетним стажем работы в ведущей психиатрической клинике страны, с ученой степенью и опытом работы нарколога, который был в фонде «Город без наркотиков» и реабилитационном центре Евгения Ройзмана в Екатеринбурге.
Мой приезд в Екатеринбург несколько месяцев назад был связан с редакционным заданием журнала «Вокруг света», для которого я должен был написать и нарисовать об этом городе. Собственно, я это уже сделал, и журнал вышел. Однако желание увидеть фонд «Город без наркотиков» и реабилитационный центр стало моей личной инициативой. Это было мое человеческое, гражданское и профессиональное любопытство. Таким образом, заранее отвечаю на вопросы, которые у нас очень любят задавать комментаторы: «Кто вам, Бильжо, за это платит?»
Единственное, что было не совсем чистым в моем взгляде на увиденное — это симпатия и уважение к Евгению Ройзману. Это уважение сложилось заочно, до встречи с ним, и окрепло при встрече. Однако я давно сложился как личность, чтобы этот факт мог бы мне помешать в оценке увиденного и не позволить быть объективным.
В фонде мне показывали все. И в реабилитационном центре показывали тоже всё. Ройзман сказал: «Показывайте Бильжо всё». С пациентами я разговаривал один. За моей спиной никто не стоял. Я говорил о том, о чем хотел, и о том, о чем считал нужным говорить. Докладываю, возможно, это будет интересно и следователям. Мнение профессионала.
Если они, следователи, хотят вообще услышать мнение профессионала, а не выполнять чей-то непрофессиональный заказ. Если они вообще чего-то хотят, кроме одного: разрушить созданное годами человеком, который непреклонен в своем желании помочь тем, кому помочь очень трудно и кому много раз отказывали все. Помочь тем, у кого остался один, последний шанс спастись.
А Ройзман спас очень много молодых жизней. Большинство сотрудников фонда «Город без наркотиков» — это именно эти самые спасенные молодые люди с жгутами вместо вен в локтевом сгибе от чудовищных и бесконечных воспалительных процессов.
Я видел парня, который чуть не потерял руку по этой причине. Благодаря Ройзману руку сохранил. Этой рукой на компьютере он показывал мне фотографии тех, кому помогли и кто живет сейчас нормальной человеческой жизнью. Не все. Выборочно. Архив у Ройзмана гигантский, показывали только самые уникальные случаи. К счастью, у Ройзмана все задокументировано.
Вспомнилось… Одна старая психиатр в больнице имени П. П. Кащенко, где я начинал работать несколько десятилетий назад, сказала мне: «Запомните, дорогой, история болезни пишется не для больного, а исключительно для следователя. Если с больным что-то случится, вас привлекут к ответственности, и единственным документом, который сможет вам помочь, будет эта самая история болезни». Ничего не изменилось.
Я видел в реабилитационном центре часовню и баню, построенные руками реабилитантов. Кто-то из пациентов спокойно передвигался по центру, кто-то мог выходить за его пределы. А кто-то находился под надзором. Именно так устроена любая классическая психиатрическая больница. Я знаю, что первым этапом лечения наркоманов является жесткая их изоляция от источника наркотиков. Именно жесткое, ибо это и есть истинный гуманизм, а не ложный.
Многие бывшие наркоманы сами приковывали себя наручниками к батарее и выбрасывали ключи, понимая, что это единственный способ спастись от наркотиков. Это те, кто не потерял рассудок и у кого сохранились остатки силы воли. А эта болезнь разрушает силу воли напрочь.
Какие претензии могут быть к человеку, живущему по принципу «если не я, то кто»? К человеку, который, не сидя в кабинете с бумагами, собственными глазами видит масштаб бедствия? Который не щадит ни себя, ни своего времени, ни своих денег и отдается борьбе со злом без остатка. В государстве, которое только говорит о борьбе с наркомафией и наркоманией, но ничего не делает.
Недостаточно сделать постер с лицом Путина и вопросом: «Пацаны, вам это надо?» — это не борьба и не лечение, а простая профанация. Ройзман рассказал мне, что до того, как заняться фондом «Город без наркотиков», не представлял себе масштаб бедствия, пока не увидел трупы детей на обочине дороги. При мне ему звонили отчаявшиеся родители с просьбой помочь.
Он также рассказал о новом наркотике, поступающем в виде концентрированного геля, под видом геля для ванн, который потом разбавляют водой и опыляют им все, что хотят. Ужас в том, что продают этот наркотик около школ. Зависимость возникает моментально. Ройзман противостоит всему этому ужасу.
А вы, официальные государственные органы, получающие немалые зарплаты, у вас ведь тоже есть глаза. В реабилитационном центре Ройзмана не всё идеально. Но где же вы? Вы обязаны помогать, а не мешать.
Видели ли вы, господа депутаты, чиновники, следователи, государственные, городские и районные больницы? Вы там лечите своих детей или в другом месте? В этих больницах люди умирают из-за нехватки лекарств, ошибок врачей, нехватки времени у врачей и т. д.
Да, в больницах умирают. Да, наркоманы умирают. Да, надо расследовать каждый случай. Но не вредить. Это главный медицинский принцип — не навреди. Если преследование Евгения Ройзмана и фонда «Город без наркотиков» будет продолжаться, я хочу предложить создать независимую комиссию, куда могли бы войти врачи общего профиля, психиатры и наркологи.
Я готов. На этот раз подпишу свой текст по-другому: Бильжо Андрей Георгиевич, врач-психиатр, психотерапевт, кандидат медицинских наук. Будьте здоровы и держите себя в руках. И картинки вам, как обычно.