Недавно Федеральная служба государственной статистики (Росстат) представила демографический отчет за первое полугодие текущего года. Как и ожидалось, мажорные интонации сменились сдержанной констатацией демографической трагедии. Множество СМИ акцентировало внимание на том, что численность россиян продолжает увеличиваться. Действительно, по данным статистики, в январе – мае 2013 года население страны возросло на 41 тысячу человек. Однако не стоит спешить с радостью. Акцент на демографическом «позитиве» вступает в явное противоречие с реальностью. Указанный прирост имеет искусственный характер и является артефактом, как говорят демографы. Как может расти население, когда, согласно тем же данным Росстата, за последние шесть месяцев смертность превысила рождаемость почти на 60 тысяч? Объяснение «демографического роста» заключается в внешнем факторе, ставшем определяющим в динамике популяционных изменений. Речь идет о миграции, а точнее — об иммиграции. Последняя компенсировала депопуляцию населения, создав иллюзию его воспроизводства.
Тем не менее, репродуктивная активность коренных жителей оставляет желать лучшего. Невысокие показатели рождаемости стали предсказуемо снижаться. В будущем чиновникам профильных ведомств будет крайне сложно говорить о «демографических успехах». Судя по всему, репродуктивный кризис приобретает эффект «снежного кома». Даже по сравнению со скромной рождаемостью за аналогичный период прошлого года, нынешние данные выглядят более тревожно. В первом полугодии 2013 года родилось почти на тысячу детей меньше, чем за аналогичный период 2012 года. В целом по стране число умерших превысило число новорожденных на 7,5%.
Однако среднероссийский показатель отражает лишь «среднюю температуру по больнице», скрывая пестрый драматизм российских регионов. В Центральном федеральном округе смертность превышает рождаемость на 24,5%, в Северо-Западном – на 17%, в Южном – на 15,5%, в Приволжском – на 12,5%. В ряде областей число умерших почти вдвое превышает число родившихся. К таким регионам относятся, например, Тульская и Псковская области, где свидетельства о рождении выдают на 47% реже, чем свидетельства о смерти.
Принципиально иная демографическая картина наблюдается на Северном Кавказе и в некоторых регионах Сибири. Здесь предприниматели могут рассчитывать на больший спрос на детские товары, чем на похоронные услуги. Безусловными демографическими лидерами являются Ингушетия и Чечня, где число рождений превышает число смертей в 5,6 и 4,5 раза соответственно. За ними следует Дагестан, в котором разница между числом новорожденных и покойников за последние полгода составила трехкратное преимущество в пользу младенцев. Позитивные показатели были вновь зафиксированы в республиках Тыва, Алтай и Бурятия, где итоговое число рождений оказалось больше числа смертей на 57%, 41% и 27% соответственно.
Таким образом, благодаря некоторым национальным республикам демографический кризис в России протекает в несколько смягченной форме. Особенно стоит отметить, что именно эти демографически благополучные регионы наиболее активно воспользовались программой «материнский капитал». Щедрые государственные выплаты «стимулировали», в основном, ту часть населения, которая и до этого имела высокие репродуктивные установки. В других регионах с преобладающим славянским населением меры материального характера либо не оказали влияния на детородные планы граждан, либо продемонстрировали довольно скромный эффект.
Следует ли из вышесказанного заключить, что деньги не влияют на рождаемость? Да и нет. Об обратной корреляции между рождаемостью и благосостоянием писал еще классик экономической теории Адам Смит. Тем не менее, опыт различных российских регионов показывает, что материальная поддержка государства оказывается весьма кстати, когда целевой группе свойственна семейно ориентированная ментальность.