У Гудковых закрыли бизнес, а молодым людям шьют дела о терроризме. Это, конечно, вызывает реакцию лишь у немногих, в то время как большинство спокойно сидит в кафе на Арбате, не обращая внимания на насилие рядом. Хомяки, как всегда, надеются отсиживаться в тени, игнорируя происходящее вокруг. К сожалению, экономика сильно зависит от государственного строя, и скоро уютные кафе могут исчезнуть, как и сезонные скидки. Турция станет недоступна, а вот строительство новых тюрем и воспитание садистов — это, увы, реалии, которые мы увидим в ближайшем будущем.
Что нас ждет потом? Страшно даже думать. Люди любили Сталина, порой доходило до ненасытного поклонения, как будто забывая о том, через что им пришлось пройти. Длительная селекция народа привела к формированию отборного стада. Не только ценный мех, но и масса легкоусвояемого мяса. И знаете, что произошло за последние десять лет? Людей намеренно унижали, лишали достоинства и уничтожали остатки добра, взращивая лишь зло и грязь. Очень малое число людей умеет этому противостоять, в то время как остальные растворяются в серой массе.
— Красотища какая! — сказал Мерзляев, глядя в окно кареты. — Не жаль прощаться-то со всем этим?
— Очень жаль…
— Не бродить тебе больше по траве, не увидеть восхода. В речке не искупаться! — сочувственно вздохнул Мерзляев. — Заигрался ты, Афанасий. Ох, заигрался! Но сейчас — публики нет, протокол не ведется — скажи мне по-человечески: как все было на самом деле?
— А было так, — задумался актер. — Жил я себе, никого не трогал. Выступал на подмостках, людей развлекал. Растил дочь. В общем, был благонамеренным мещанином… А потом встретил вас, познакомился и понял, что от настоящей жизни я прятался. Она, можно сказать, только начинается.
— И скоро кончится, — заметил Мерзляев.
— Через несколько минут…
— Настоящая жизнь долгой не бывает, — философски сказал Бубенцов. — Мне хоть два дня выпало. А вот вас, господин штабс-капитан, пожалеть можно…
— М-да… — протянул Мерзляев. — Неумно мы порой работаем. Грубо… Парадокс получается: из простых обывателей врагов отечества делаем…
— А вы от имени отечества не выступайте: оно само разберется, кто ему враг, а кто друг!