Черт его знает, почему убитых на войне женщин должно быть жальче, чем мужчин. Но почему-то жальче. Может, оттого, что кашу всегда завариваем мы, а когда оказываемся недюжи, на помощь приходят они – идейные, или любящие, или просто экзальтированные, но в любом случае самоотверженные. Воюют они чаще всего неумело, врагов убивают плохо, а сами гибнут легко и быстро, как летящие на огонь мотыльки. И поэтому их невыносимо жалко.
Недавно я написал целую повесть – о женских батальонах смерти, прекрасной и постыдной странице нашей военной истории (прекрасной для российских женщин и постыдной для российских мужчин). В повесть попала малая толика материалов, собранных мной в ходе подготовки – лишь о событиях 1917 года. Но, начав читать о русских амазонках, я не мог остановиться. Хотелось узнать, как сложились их судьбы дальше, в еще более жестокие времена.
Судьбы сложились грустно. Большинству патриоток, откликнувшихся на призыв Марии Бочкаревой, пришлось воевать не с германцами, а со своими – на Гражданской войне. Известно, что в Красной армии женщин было много: комиссарши, комсомолки, пулеметчицы, санитарки, чекистки, просто бойцы. У большевиков они считались равноправными товарищами, и если ты равноправная – никаких поблажек. Моя бабушка, родившаяся в 1899 году, тоже воевала у красных. В детстве я завороженно щупал осколок от белоказачьего снаряда, застрявший у нее в локте – это было прикосновение к истории.
Но моя бабушка, как и большинство красноармеек, была пролетарского происхождения. Сирота, выросшая «в людях». Таким было легче привыкнуть к лишениям, грязи, вшам, грубой фронтовой жизни. Бабушка рассказывала мне о простоте солдатских нравов безо всякого осуждения, даже со смехом. Намного тяжелее пришлось тургеневским барышням, оказавшимся по ту сторону. Да и участь у них, проигравших войну, была трагичней. Их, женщин Белой армии (да простит меня бабушка-большевичка), я и хочу вам показать. Просто посмотрите на эти лица.
Помню, как я начал выуживать их по всему Интернету в процессе работы над повестью – и не мог остановиться. Если было известно имя, пытался выяснить биографию. Иногда удавалось. К сожалению, я не записывал, откуда беру снимки, а теперь не восстановишь. Прошу извинения у первоначальных публикаторов.
Девушки-прапорщики. Москва, ноябрь 1917 г. Первый ряд (слева направо): Виденек, З. Реформатская, Н. Заборская. Сзади: А. Кочергина, З. Свирчевская, З. Готгард. В 1917 году Александровское военное училище выпустило 25 девушек-прапорщиков. Одна погибла тогда же, когда был сделан этот снимок – во время московских уличных боев; почти все остальные ушли к белым. Девять были убиты на Гражданской войне. Еще две застрелились вскоре после ее окончания.
Из тех, кого вы видите на снимке, ничего не нашел о прапорщике Виденек (даже имени не знаю) – кроме того, что она участвовала в корниловском «Ледяном походе». Зинаида Реформатская была несколько раз ранена. Дожила до старости, умерла в США. Подпоручик Надежда Заборская застрелилась в Парагвае. Антонина Кочергина воевала у Деникина и Врангеля. Эмигрировала. Зинаида Свирчевская была командирована с юга в Москву с секретным заданием. Схвачена, расстреляна. Подпоручик Зинаида Готгард застрелилась в Югославии.
Две из них есть и на другой фотографии: Врангелевский Крым. Октябрь 1920 г. Сзади стоит Зинаида Готгард (та, что застрелилась в Югославии). Сидит Надежда Заборская (тоже застрелилась – с таким-то лицом! В Асунсьоне, прости господи). Полулежит вольноопределяющаяся Валентина Лозовская (между прочим, в будущем – жена знаменитого певца Юрия Морфесси).
Посмотрите на эту супружескую пару (жена с «Георгием» и орденом за «Ледяной поход», муж – без наград): супруги Бузун. Снимок 1919 года. Красавица с кинжалом – Ванда Бузун, батальонный адъютант (Алексеевский полк). Рядом ее муж штабс-капитан Петр Бузун, командир того же батальона. В следующем посте расскажу про трех самых известных «белых амазонок»: одна – романтическая героиня, другая – верная подруга, третья – неистовая воительница.