Вчера не получилось написать об этом, так как по соображениям цензуры это было бы невозможно. Речь идет о попытке убийства Дмитрия Быкова. Когда я связываю эти слова: «убийство» и «Дима Быков», у меня перед глазами встает образ выдающегося поэта, который писал:
«Если бы кто-то меня спросил,
Как я чую присутствие высших сил –
Дрожь в хребте, мурашки по шее,
Слабость рук, подгибание ног, –
Я бы ответил: если страшнее,
Чем можно придумать, то это Бог.»
Я вижу неукротимого фантазера-литературоведа, который порой выдвигает несуразные, но всегда будоражащие мысль гипотезы.
Он – большой разноцветный мотылек, порхающий над диким полем российской жизни.
Я вижу отца восьмимесячного ребенка.
И в то же время перед собой представляю каких-то сколопендр, находящихся на государственной службе, которые месяцами следят за Димой по городам и весям, где он делится с аудиторией своими мыслями о Гарри Поттере и Карлсоне на крыше.
Я вижу, как они натирают его одежду 60 размера своим химическим оружием, стремясь причинить ему вред.
И вот Bellingcat предъявляет российскому государству обвинение, подкрепленное документами: «Вы пытались убить поэта Быкова!»
А государство молчит. Оно даже не пытается оправдаться. Это фактически признание.
