Олег Кашин задал стандартный вопрос: кто такая Алена Попова и что я делаю в списке лиц, которые могут знать о том, что такое протестное движение? Я никогда не вступаю в излюбленные оппозиционные споры о том, у кого что больше и кто круче. У меня была и остается четкая и последовательная позиция: такие споры свидетельствуют о слабости оппозиции в целом и отвлекают от решения задач.
Замечу Олегу Кашину и Алексею Навальному: протесты — это не про рейтинги и цитируемость, не про количество лозунгов, которые каждый выкрикнул на камеру. Я гражданка РФ, считающая, что вряд ли можно назвать оппозицией людей, которые борются за соблюдение законов РФ. Я — тот самый рассерженный горожанин. Олег, твой вопрос демонстрирует одно: важны не дела, а слова. И пока так, мало что можно поменять в стране, поскольку оппозиция тогда мало отличается от власти. Более того, вопрос: «А кто ты такая, чтобы писать о сценариях развития страны?» — звучит нелепо. Олег, вряд ли ты выбираешь, кому стоит думать о будущем, а кому — нет.
Я не видела тебя ни на Оккупай, когда людей разгоняли, ни на Баррикадной. Не помню, чтобы ты ездил по ОВД и пытался помогать арестованным. Не тебе делать выводы о заслугах и авторитете, и уж точно не тебе судить кого-либо. Твое право — иметь свое мнение, не читать то, что я пишу, не знать, что я делаю, не тратить свое время на меня. Чтобы не читать пелену текста ниже: все обо мне на alenapopova.ru.
На прошлых выборах в ГД я была беспартийным кандидатом от СР (это означает, что шла по спискам партии, но не являюсь ее членом) по Новосибирску. Вся информация доступна на candidate.alenapopova.ru. Это был мой первый опыт избирательной кампании. Ранее я не участвовала в публичной политике, считая, что это бессмысленно, когда в стране все запрограммировано и любая инициатива наказуема. Я работала и работаю в ИТ: все проекты есть на моем сайте alenapopova.ru. Я также занималась и продолжаю заниматься поддержкой гражданских сетевых проектов, так как считаю это инструментом изменений среды.
Когда я приняла решение участвовать в выборах, я поняла, зачем это делаю: я критиковала ситуацию в стране, но нельзя говорить о вкусе апельсинов, никогда их не пробуя. Если я чем-то недовольна, я должна начать с себя и менять это, а не постоянно ругать всех. Я видела, как Навальный делает антикоррупционные проекты, но Шувалов не уволен, Тимченко в порядке. Система защищает «своих». Борьба с коррупцией — это вечный вопрос, а эффективность и результат этой борьбы никому не известны. Сам факт борьбы или результат (увольнение, штрафы, возврат вывезенных активов).
Во время избирательной кампании не было никаких предпосылок к протестам. Но я счастлива, что люди поверили и я поверила, что от нас самих зависит многое. Мне хотелось влиять на систему изнутри. Поэтому у меня был план действий, чем заниматься, когда стану депутатом. Даже не став депутатом, я продолжила заниматься вопросами, которые поднимались во время кампании. В отличие от других политиков, я внесла в комитет по делам женщин, семьи и молодежи законопроект, который подготовила с Анастасией Супрун. Мы решили это делать во время предвыборной кампании.
Я поняла, что у политиков презумпция виновности и существует админресурс, с которым мне приходилось бороться. Я шла на выборы с программой изменений. Поэтому, когда произошли дикие фальсификации, я вышла на Триумфальную площадь по убеждениям. Несмотря на давление на мой бизнес, я приняла решение — быть последовательной и не уподобляться тем, кто меня уговаривал отказаться от процесса ради собственного спокойствия. Я принимала участие во всех митингах. Во время Болотной и Сахарова я занималась общественным пресс-центром. Информации было много о различных гражданских движениях.
Мы с участниками протестов запустили проект openaction.ru, чтобы предоставлять полную информацию о происходящем системно. Я обещала сделать процессы в Думе более понятными и прозрачными, и запустила проект OpenDuma.ru. Сначала его вела Маша Баронова, за что ей огромная благодарность. Это стало не обещанием, а реальностью. Да, я была на всех митингах и никогда не выступала у микрофона, потому что считала, что сто раз повторять одно и то же — это деструктивно. Надо не призывать, а делами менять то, о чем с трибун так громко заявляют.
Самой важной проблемой происходящего считаю вождизм и эго всех участников политического процесса с обеих сторон. Все стремятся к микрофонам, подчеркивая свое лидерство, хотя это не является настоящим лидерством — просто слова. Это моя честная позиция: я умею выступать перед публикой, и на последнем митинге, когда мне предложили выступить, я отказалась, отдав слово Алисе Образцовой, которая за несколько дней до митинга была задержана за поддержку Оккупаев.
5 марта я была на митинге на Пушкинской, где мне сломали руку. Почему я там была, я объясняла много раз. Почему после перелома я не впала в деструктив, не стала кричать, что все уроды и идиоты — потому что не хотела делать из себя жертву режима. Образ жертвы — это слабость. Моя позиция была четкой: наказать нужно тех, кто отдавал приказ, и тех омоновцев, кто знал о нанесении телесных повреждений. Такое больше не должно происходить.
Дело по руке идет. На прошлой неделе я была в ЦСН МВД РФ с Виолеттой Волковой. После этой истории и, видимо, из-за того, что я была на всех митингах, но не пиарилась, массу СМИ записали меня в помощники Пономарева, коим я никогда не являлась и принципиально отказалась от этой роли. Я, как и все, не защищена «корочками», когда стою на митингах или участвую в шествиях. Я не считаю деньги ни в чьих карманах и никогда не задаю вопросов, каков кто имеет отношение к протестам.
Странно, что Кашин спрашивает о моем отношении к протестам, словно это орган власти, а не общество, которое поднялось на борьбу с идиотизмом. Олег, специально для тебя: протесты — это не оргкомитет и не какая-то организация, это люди, отстаивающие свою точку зрения. У меня есть свое видение, как менять и что менять. Меня многие поддерживают и многие не поддерживают, знают и не знают, но это не влияет на мою цель. Цель — жить в России, из которой не хочется уезжать, где нет массовой утечки мозгов и капиталов. И я над этим работаю.
Мне не интересны споры о том, у кого какие права предлагать идеи по развитию страны. Ясно, что критиковать всегда легче и проще. По сути, это и есть твоя работа. Я подхожу к своим словам и делам ответственно, равно как и к людям, в которых верю или с которыми работаю. Я против того, чтобы политика превращалась лишь в слова и споры на улице. Или в постоянные выяснения отношений в Twitter или Живом Журнале. Если ты хочешь задать вопрос, задай мне его при встрече или по телефону и делай свои выводы.