Вера Тулякова, высокая и стильная молодая женщина, вдова знаменитого турецкого поэта Назыма Хикмета, нашедшего убежище в СССР, делилась своими знаниями о телевидении на курсе «Основы телевизионной драматургии» во ВГИКе. В то время телевидение в СССР только начинало трансформироваться из простого технического аттракциона в серьезное искусство. Поэтому примеры и ссылки, которые она приводила, чаще всего исходили из практики западных телеканалов, уже осознавших законы нового искусства. Я до сих пор с волнением рассказываю своим студентам о пьесе американского драматурга Пэдди Чаефски, сюжет которой был изложен Туляковой – именно так, как я его запомнил тогда. Но перечитать ее пока так и не решился.
В предрождественском Нью-Йорке, на каком-то этаже небоскреба, редактор крупной газеты спорил с ведущим журналистом. Последний наотрез отказывался написать душеспасительную историю для праздничного номера. Циник и атеист, как и большинство талантливых людей, он, раздраженно объяснял, что вся эта рождественская ерунда была придумана не для прославления мифического Бога, которого, по его мнению, не существовало, а лишь для радости мелких и крупных торговцев. «Любой здравомыслящий американец уже давно осознал цену этим неумным сказкам», — говорил он. В конце концов, журналист хлопнул дверью и спустился вниз, кутаясь в шарф.
На улице, покрытой легким снежком, он сел в метро. Несмотря на то что его никто не ждал дома – жена уехала с дочерью на праздники, он все же решил поехать на другой конец города. Время было позднее, и людей в вагоне было немного. На одной из остановок рядом с ним присел высокий старик с пакетом рождественских безделушек. Они разговорились, инстинктивно поняв, что оба встретят это Рождество в одиночестве.
Старик начал рассказывать журналисту о своей жизни. Много лет назад во время Второй мировой войны он был солдатом в Европе и в маленьком немецком городке встретил девушку. Это была любовь с первого взгляда, и они провели вместе удивительную неделю. Он хотел забрать ее с собой, но его часть направили обратно в США. Поскольку его поиски не принесли результата, он прожил десятилетия в одиночестве, не в силах забыть единственную любовь. Теперь у него оставалось не так много времени, и это Рождество он снова встречал один, думая о той девушке и о счастье, подаренном ей.
Подходя к своей остановке, старик предложил журналисту встретиться на следующий день: «Приезжайте, позовем по стаканчику и поболтаем». Он сунул в руку журналисту визитку и, путаясь в своих пакетах, поспешил к выходу. Журналисту предстояло ехать еще долго, поэтому он направился к своей Зеленой линии и, поплутав по подземным переходам, едва успел на отходящий поезд.
Он сел рядом с немолодой дамой и поднял уроненную ею книгу. Поблагодарив его, женщина заговорила с небольшим акцентом. Рождество уже близко, и спешить было, по сути, некуда. Они разговорились, и в полупустом вагоне, где было не так много людей, вновь завязался диалог. Она рассказала, что много лет назад жила в Европе, когда шла война. Она встретила американского солдата, влюбилась, но он неожиданно пропал. Долгие годы она пыталась его найти, но лишь знала его имя, и поиски не увенчались успехом. Спустя годы ей пришлось выйти замуж за другого американца только для того, чтобы получить визу. Но вскоре они развелись, когда муж узнал о ее истинных намерениях. Она не забывала солдата и вновь и вновь искала его, но Америка оказалась слишком большой.
Журналист вышел из метро, когда снег почти прекратился. Прямо через улицу светились, как и в центре, празднично украшенные двери небольшой церкви, где заканчивалась рождественская служба. Он достал визитку и маленький пакетик с булочной. Позвонив редактору из автомата, чтобы оставить место для своей статьи, он поднялся по ступенькам в ярко освещенный храм и встал рядом с поющими «Аллилуйя» Богу. Рождество наступало.
В минувшие дни Адвента и католического Рождества мне попалась на глаза свежая газета из Баварии. В ней была опубликована заметка о движении, получившем название по узкой полоске на остановках общественного транспорта. Выделенная цветом, она предназначена для того, чтобы огородить от опасности детей, ожидающих автобусов или трамваев. Эта инициатива стала неожиданным и замечательным шагом. Добровольно назначив себя хранителями, люди создали «островки защиты», где любой ребенок может укрыться от дождя, воспользоваться туалетом или позвонить родителям.
Такое движение стало востребованным в законопослушной Германии, где моральные нормы по-прежнему важны. Я задумался: а что если мы, именно сегодня, в Новогоднюю ночь, примем решение создать подобные «островки защиты» в России? На улицах наших городов, более опасных для детей, откроем места, где они смогут укрыться в трудной ситуации. Всего лишь нужно нарисовать логотип, не хамить детям и открыть свои души тем, кто слабее. Наверняка это принесет радость и взрослым, и детям. Даже если не сейчас, разве это в чем-то изменит ситуацию? Как думаете?