Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, будучи градоначальницей Санкт-Петербурга, неизменно вызывала яркие эмоции: её либо восхищались, либо недолюбливали. Однако чаще всего это была ненависть. В памяти горожан губернаторство Матвиенко ассоциируется с «Охта Центром», сосулями, которые предлагалось сбивать лазером, и муниципальными выборами на Красненькой речке, где она одержала победу с результатами, напоминающими о кимирсеновских временах. Не оставила она без внимания и своего сына – долларового миллионера, а также начало строительства проблемного стадиона на Крестовском острове.
Тем не менее, причина нелюбви к экс-губернатору не только в её громких, но неоднозначных проектах, а в её активной популистской деятельности и публичных спорах с петербургским обществом по острым вопросам. Валентина Матвиенко активно высказывалась по большинству резонансных проблем городской жизни и всегда занимала однозначную позицию.
Её преемник, Георгий Полтавченко, похоже, имеет больше везения; он, как видно, чужд публичности. В отличие от Матвиенко, победившей на относительно конкурентных выборах, Полтавченко является чистым назначенцем. Статус постановочных выборов 2014 года только подтвердил этот факт. Вероятно, его скрытный стиль управления связан с прошлым в КГБ и работой в других правоохранительных органах.
Несмотря на наличие у Полтавченко всех атрибутов предшественницы: плохая уборка города зимой, фальсификация выборов 2014 и 2016 годов, долгострой-стадион, программа по постоянному повышению стоимости проезда на общественном транспорте – всё это происходит на фоне обострения религиозного мракобесия и массовых крестных ходов, перекрывающих Невский проспект.
До недавнего времени отказ от гласности приносил Полтавченко плоды: его не воспринимали так резко, как Матвиенко, и губернатор не вызывал яркого отторжения у активных петербуржцев. Однако отношение к нему изменилось после решения присвоить мосту в Красносельском районе имя первого президента Чечни Ахмата Кадырова. Имидж губернатора рискует пострадать ещё больше после заявленной передачи Исаакиевского собора Русской православной церкви.
Оба этих решения жестко навязывались из Москвы: первоначально Полтавченко долго сопротивлялся увековечиванию памяти Кадырова в Петербурге и, несмотря на свою религиозность, отказывался передать Исаакиевский собор в ведение епархии. Однако сопротивление губернатора оказалось недолгим, а его стремление провести эти резонансные решения без диалога с обществом обернулось огромным скандалом. Попытка провести их кулуарно привела к тому, что губернатор оказался в центре внимания, о котором даже не мечтал, — скандал затмило даже противостояние вокруг «Охта Центра» во времена Матвиенко.
Как бы ни развивались события далее, уже сейчас очевидно, что непубличный Георгий Полтавченко, с его исполнением московских директив, претендует на то, чтобы затмить одиозность Валентины Матвиенко в памяти петербуржцев. Он рискует остаться в истории как губернатор, назвавший мост именем Кадырова и передавший Исаакиевский собор РПЦ, при котором не смогли завершить строительство стадиона, а по Петербургу водили крестные ходы.