…продолжу, как ни в чём не бывало… Будто не было сего чудовищного промежутка во времени и пространстве. Краткое содержание предыдущих серий пересказывать не буду. Если кому интересно – сами посмотрите. Хотя бы начиная с «Начала начал», чтобы дальнейшее было понятнее и не вызвало недоумения, причём тут всё то, что далее последует, и какое отношение к «Рассказкам про Париж». Всегда интересно проследить, почему и по какой причине тот или иной город оказывается столицей. Особенно такой столицей, как Париж. Как так всё получилось и кто виноват? Поэтому я забралась в те дебри, в которые забралась, с каждой «рассказкой» усугубляя и усугубляя.
Римлян пришлось вспомнить (жаль, что заглавная фотка потерялась). Потом ещё раз их припомнить, а затем и про Хлодвига неосторожно упомянуть, причём опять же дважды. И вот так докатились до совсем мифических Фарамондов с Меровеями, от которых теперь уж никак не избавиться, и приходится продолжать. Итак, остановились мы на «династообразующем», «эпонимическом» Меровее, которого, быть может, на самом деле и не было. Но вот зато сын его, Хильдерик Первый (Childéric I, ≈ 440 — 481 гг), «абсолютно точно установлено» — действительно существовал и уже достаточно подробно задокументирован.
Забавно, что у Меровея отец, скорее всего, настоящий, не вымышленный, а сын Меровея – «первый представитель династии Меровингов, чьё существование засvidетельствовано с полной уверенностью», а вот сам Меровей – сын морского чудовища… Про Хильдерика и его неуёмный любвеобильный нрав я уже рассказывала вскользь. Там же шла речь о его женитьбе и о вещем сне, касающемся рождения великого Хлодвига Первого (почему он «великий» — в последующих рассказах). То есть, рассказывала скоренько, исключительно в связи с отцовством. Однако «первый исторически задокументированный» Меровинг, без сомнения, заслуживает гораздо больше внимания. Хотя бы ради его могилы.
Но начнём, как водится, издалека. Меровинги (фр. Mérovingiens, нем. Merowinger и Merovinger) — первая династия франкских королей. Правили с конца V до середины VIII века на территории современных Франции и Бельгии, а также на части земель Германии и Швейцарии. Происходили от салических франков, которые в V столетии обосновались в Камбре и Турне. Династия Меровингов вышла из франкской аристократии. Франки, объединённые в лигу, начиная с III века нашей эры, постепенно расселились по северным землям Римской Империи, в частности – в Бельгийской Галлии, где обосновались предки Меровингов.
Зададимся вопросом: а кто это такие – «франкская аристократия», из которой способны выйти «короли»? Франки – они же варвары! Мы отлично знаем! Такие волосатые, грязные, вонючие, в звериных шкурах и поедающие кабанов голыми руками. Ой, нет, ошиблась. Кабанов – это Обеликс! Он не франк, он гордый галл! Это же совсем другое!
Спрашивали – отвечаем: Римская Империя до «времени упадка» расцветала и благоденствовала. Этот период получил название Pax Romana (время относительного мира, I – II AD). Увы, в первой трети III века случилось то, что впоследствии назовут «Кризис III века». После смерти последнего из императоров династии Северов (Severi, 193 – 235), в Империи начинается хаос и анархия, бесконечные междоусобные войны, узурпаторы, заговоры, убийства. Цезари и Августы сменяют друг друга с невероятной скоростью.
Редкий Император засиживается на троне долго, до «естественной смерти» доживают единицы… Буквально, за всё время «Кризиса» — один или два. Остальных либо подло убили, либо сами поубивались в боях. Причин «Кризису» называют много. В том числе и внешних. Но мы поговорим о делах внутренних.
По своим размерам Империя к этому моменту давно уже достигла «апогея». Ещё чего-либо ценного завоевать вокруг всего Средиземного моря не было возможно. Экспедиции за золотом и рабами посылать дальше некуда. А охрана столь протяжённой границы (варвары не дремлют) стоит дорого, казна пустеет. Без рабов рабовладельческой Империи плохо. Обширные фермы должны возделываться руками самой дешёвой рабочей силы. Увы, за одно столетие цены на «servus» (servi) выросли в 20 раз. Фермы хиреют. Резкое похолодание, отмеченное к началу III века, усугубляет ситуацию. Еды производится всё меньше и меньше. Меньше еды – меньше людей, меньше налогоплательщиков, меньше солдат. Больше болезней и эпидемий. Смертность растёт, рождаемость падает. Всего за время «Кризиса» Империя потеряла около двадцати – тридцати процентов популяции (по разным источникам).
Зато деньги совершенно обесценились: в начале III века в серебряной монете самого серебра было около 95%. К концу века — менее 2%. То есть медные кругляшки просто купают в серебре, «серебрят» поверхность и раздают народу под видом денег. Но «серебрёнка» быстро линяет, и народ проявляет недовольство. Даже не смотря на то, что таких «денег» издаётся в преувеличенном количестве!
К середине III века казна опустела вовсе. В ответ на это на податное население навешивается всё больше и больше налогов. Население приходит к мнению: «пора валить». Кто-то «валит» «в партизаны» внутри страны, кто-то предпочитает «свалить» к «варварам». И уже с «варварами» нападать на Империю. Нападки «варваров» – кого бы удивило – зачастили. К концу III века тотальное безденежье вынудило правителей Империи сократить расходы на оборону «Limes» — укреплённых границ.
По ту сторону «limes», однако, тоже не дураки. Обнаружив, что замок с границы снят, германские племена ринулись в брешь, громя и грабя, с тем большей лёгкостью, что границы свои Рим охранял именно по границам, внутри обширных пространств – «чисто поле». Так грабительская экспедиция германцев, возможно, Алеманов, прошла однажды от Меца (Metz, город на северо-востоке Франции) до самых Пиреней (Pyrénées, горы на юго-западе Европы), прихватывая всё ценное. По возвращению домой, один из кораблей (перегрузили от жадности) затонул в Рейне, что стало радостью для современных историков.
В 242, 253, 276 гг. франки и алеманы разоряют Галлию, Испанию, Италию, а скифско-готские войны (238—271 гг.) разоряют провинции Греции и Малой Азии. Стали ли грабительские набеги варваров чаще, чем раньше? Скорее всего нет. Но к III веку охранять столь растянутую границу стало практически невозможно.
Теперь настало самое время поговорить о «варварах». Вернее – о «варварах» и «варварах». Варварами изначально назывались (назывались греками, разумеется, от них всё пошло) любые «иностранцы», не принадлежавшие «эллинскому миру». Конкретнее, «варварами» называли всех тех, кто не говорил на языке цивилизованных греков. Βάρϐαρος. Вместо ясного и чёткого «logos», эти дикари просто издавали ртом неприятные звуки: «ба-ба-ба» / «вар-вар-вар». Причём персы с египтянами, например, также относились к «варварам». Римляне усвоили мысль греков, и «варварами» стал…