В субботнем выпуске программы «Код доступа» Юлия Латынина рассказала о своем визите в Эстонию, поделившись несколькими впечатлениями, которые заслуживают обсуждения. Прежде всего, стоит отметить осведомленность Юлии Леонидовны о ситуации в стране. Этот сюжет наглядно демонстрирует ее как профессионального журналиста, способного быстро собирать информацию.
В современном обществе Эстонии интернет и электронные технологии играют значительную роль. Например, к любому специалисту, будь то семейный врач или гинеколог, можно записаться через интернет, выбрав удобное время. За несколько дней до визита приходит сообщение на мобильный телефон с напоминанием. При наличии ИД-карты и мобильного телефона, проездной билет можно приобрести на любом общественном транспорте всего за 5 секунд. Это позволяет «продвинутым зайцам» за считанные секунды стать обладателями билета в момент появления контролеров.
Оплата всех услуг — от телефонов до коммунальных — осуществляется через интернет или с использованием прямого платежного поручения. Заявление в полицию также можно заполнить онлайн. Эти аспекты можно было бы подробно обсудить в отдельной статье.
Хотел бы обратить внимание на тему Бронзового солдата и «бронзовой ночи», которую затронула Латынина. Это событие поднимает вопросы о той стороне, которая приглашала Юлию Леонидовну. Оценивать эти события не буду, но важно упомянуть факты, которые остались без внимания в сюжете. Я поддерживаю взвешенную позицию русскоязычного населения Эстонии по поводу переноса памятника. Многие считают, что захоронение останков военных на троллейбусной остановке — неуместно. Идея переноса памятника на военное кладбище вызвала поддержку.
Однако, сама процедура переноса вызывает много вопросов. Зачем переносить памятник в конце апреля, накануне праздника 9 мая? Правительство решило, что к 9 мая памятника там быть не должно. Спешка в этом вопросе непонятна. Место раскопок было закрыто шатром, а сам памятник был перевезен ночью. Премьер-министр Эстонии Андрус Ансип открыто называл захороненных солдат пьяницами, подогревая обстановку своими высказываниями.
Юлия Леонидовна, не стоит верить тем, кто утверждает, что людей к памятнику привозили автобусами, особенно школьников. За такие действия директор школы был бы уволен. Лично я такого не слышал. Возможно, кто-то и призывал прийти к памятнику, но в основном люди приходили по собственному желанию, чтобы выразить свою гражданскую позицию. Из знакомых, кто был на событиях, никто не пришел под давлением. Единственное сообщение, которое я получил, было от правительства с просьбой не участвовать в провокациях.
Что касается погромов, в прессе сообщалось, что треть задержанных в первую ночь были эстоноязычными жителями. Это подтверждает, что насилие исходило от маргиналов, не имеющих отношения к тем, кто пришел выразить свою позицию. И таких людей было много. Известны случаи, когда после погромов гопота ходила по магазинам, чтобы подготовиться к следующему дню.
К тому же, стоит отметить, что до событий с переносом памятника 9 мая к нему приходило не более тысячи человек. После «бронзовой ночи» количество участников выросло в разы, что вызывает вопросы о искренности этих действий. Для бизнеса, ориентированного на сотрудничество с Россией, последствия стали катастрофическими. Грузопоток из России через Эстонию в некоторых сегментах упал на четверть, что стало мощным ударом по бизнесу. Правительство оценивало потери в 1% от ВВП, экономисты же говорили о 4-5%.
Это было тяжелейшее испытание для экономики Эстонии, особенно на фоне надвигающегося экономического кризиса. Заморожены иностранные инвестиции в порты, и однозначно, выгоду от ситуации получил порт Усть-Луга, который получил значительные инвестиции от России для перенаправления грузопотока.
В завершение, не могу не упомянуть случай с одним таксистом, который отказался учить эстонский. Таким людям будет сложно работать без знания языка, что показывает проблему интеграции русскоязычных людей. На мой взгляд, это является главной проблемой современной Эстонии — бомбой замедленного действия, которую мы ощутим, когда вырастет нехватка трудоспособного населения.
Всё это происходит на фоне отъезда русскоязычного населения, и позиция правительства не только не сопротивляется, но иногда кажется даже одобрительной. Интеграция выглядит односторонней, где только русское население должно адаптироваться, в то время как ощутимых шагов навстречу со стороны властей не наблюдается. Политики и эксперты после «бронзовой ночи» в один голос заявили, что интеграция провалена, а одного знания государственного языка недостаточно.