Признаюсь сразу, часто использую этот термин — цугцванг, который в шахматах обозначает ситуацию, когда любой ход ухудшает твое положение, а сделать ход все равно необходимо. Он четко и понятно описывает текущую ситуацию, включая, в частности, положение президента Путина в связи с делом о МН-17. Привычка врать и отрицать факты, ставшая нормой политики российского руководства, загнала президента в тупик, из которого нет хорошего выхода.
Что ему делать после опубликования результатов работы международной группы следователей? Напомним, что, как справедливо отметил пресс-секретарь президента, эта группа пока не обвинила Россию в чем-либо. Первый вариант — признать, что использование российского БУКа в Донбассе было санкционировано на самом высоком уровне. Даже если это было не указание президента как верховного главнокомандующего, а решение министра обороны или его зама, отвечающего за войну на востоке Украины, такое признание станет равнозначным признанию в том, что Кремль уже два года неустанно лгал о своем участии в конфликтах на востоке страны.
При этом возникает наивный вопрос: разве российские офицеры-операторы БУКа не способны отличить гражданский самолет от военного? Звучит это как-то по-детски… Второй вариант — пойти по пути полковника Каддафи. После взрыва американского самолета РА-103 над Локкерби тот решил пойти на «сделку со следствием» с Западом, сдав своих людей, согласившись на международный суд, а также выплатив компенсации в размере $10 миллионов на каждого погибшего в обмен на снятие санкций с Ливии. Но Каддафи действовал в условиях, когда взрыв произошел из-за бомбы, заложенной в багаж, и не было никакого ракетного удара. А что касается нашей ситуации…
«Сделка со следствием» подразумевает, что верховный главнокомандующий должен признать, что в его армии любой майор может без проблем вывезти ракетную установку из своей части и проехаться на ней тысячу километров по территории страны, при этом ни один пост ГИБДД не проявит интереса, а ФСБ останется в неведении. Более того, никто не заметил исчезновение этой установки (и как минимум пары ракет, «потерянных» по пути) как во время отпуска майора, так и после его возвращения, когда уже стало известно о сбитом «Боинге» и о том, что, вероятно, именно этот БУК побывал на Донбассе. Сколько голов должно полететь и сколько генералов и полковников должно лишиться своих постов после этого?
И что же ответит верховный главнокомандующий на своей следующей пресс-конференции, когда ему зададут вопрос: почему трамваи в России оснащаются устройствами ГЛОНАСС, а ракетные установки — нет? Третий вариант — продолжать отрицать все и надеяться, что ситуация рассосется. Однако уже очевидно, что этого не произойдет. Западная машина может работать медленно, но она работает, и рано или поздно раскопает всю правду, найдя свидетелей, которые подтвердят, какой именно БУК стрелял, откуда он приехал и кто отдал приказ на уничтожение гражданского самолета.
Теперь поставьте себя на место российского президента и подумайте, что бы вы сделали в его ситуации?