Первое и самое главное: во всей истории вокруг сбитого Су-24 есть два главных пострадавших — полковник Пешко и матрос Позынич, погибшие в Сирии на никому не нужной войне. Можно долго говорить о борьбе с ИГИЛом на чужой территории, но факт остается фактом — российские военные поддерживают армию президента Асада, который ведет свою собственную войну с конкретными целями и противниками.
Второе: в Сирии, или скорее на ее территории, идет несколько войн с множеством участников. Правительство Асада совместно с Ираном, Ираком и Россией воюет с повстанцами, обе стороны атакует ИГИЛ, а коалиция из 62 стран под руководством США бомбит позиции террористов. В это же время Турция «выясняет отношения» с Сирией и курдскими группировками. Необходимо отметить, что, ввязываясь в эту сложную ситуацию, российские политики и генералы должны были не только наладить взаимодействие с теми, кого они считают союзниками, но и с теми, кого не считают противниками, а именно с коалицией и Турцией.
Третье: я подчеркиваю важность конфликта между Турцией и Сирией. Хотя официально объявленной войны нет, обе страны не испытывают симпатий друг к другу и периодически сбивают самолеты, нарушающие их воздушное пространство. Поиск в интернете наглядно демонстрирует два примера сбитых Турцией сирийских самолетов и две противоположные ситуации, когда Сирия сбивала турецкие. Если российские военные не знали об этом, то нужно было изучать «матчасть». В этой «матчасти» можно найти заявления турецкого президента Эрдогана о том, что «сбивали и будем сбивать». Обвинять Турцию в неадекватности и утверждать, что нарушение воздушного пространства на секунды не имеет значения, не меняет ситуации. Турция открыто высказывала свою позицию, и игнорировать ее было недопустимо, особенно учитывая, что траектория захода на посадку могла привести к нарушению чужого воздушного пространства.
Четвертое: заявления турецкой стороны о том, что запросы на сбитие были отправлены еще до приближения самолета, противоречат утверждениям российских военных о том, что запросов не поступало. Турецкие военные обнародовали данные своих радаров, показывающие движения объектов в районе трагедии, тогда как Генштабу России потребовался целый день, чтобы создать собственную карту, хотя ранее генералы утверждали, что место трагедии было зафиксировано «объективными средствами контроля». Турция также опубликовала аудиозапись, сделанную пилотами перед трагедией, в то время как Россия ответила молчанием и заявлением спасшегося штурмана о том, что никаких нарушений не было, что, впрочем, вызывает сомнения.
Пятое: неясно, будет ли раскрыта вся правда о том, где именно был сбит российский самолет — над Турцией или Сирией. Поступали ли запросы от турецкой стороны? Для выяснения обстоятельств Россия должна была предложить НАТО создать совместную комиссию, учитывая, что Турция является членом этой организации и напоминания об обязательствах в случае нападения на одного из членов. Отсутствие такой инициативы и неясные заявления российской стороны о том, что самолет был сбит с земли, не способствуют повышению доверия к официальной версии событий.
И наконец, произошло несчастье. Война всегда связана с потерями, и было бы наивно считать, что война в Сирии в этом плане будет исключением. Обстоятельства трагедии и виновные в ней остаются неизвестными. Если бы российские политики действительно хотели предотвратить подобные инциденты, им следовало бы начать политико-дипломатический диалог с Турцией и НАТО. Вместо этого мы снова слышим ура-патриотическую риторику о том, как нас обидели и унизили, что напоминает детский фильм «Снежная королева», где советник заявляет: «я вам отомщу». Такое ощущение, что российские политики не смотрели ничего более серьезного. Однако последствия этой мести, вероятно, будут невыгодны для российского населения: ограничения на поездки в Турцию и запрет на продажу турецких овощей и фруктов приведут к росту цен на оставшиеся товары, производимые и импортируемые знакомыми лицами из агропромышленного комплекса. Неясно, в чем провинилось российское население перед Кремлем, но примеры недовольства показывают, что, хотя терпение у народа велико, оно не безгранично. И, похоже, Кремль уже может ожидать «обратку».