В программе «Осторожно, история: 90-е лихие или время надежд» с ведущим В.А. Рыжковым обсуждалась новая книга Е.Т. Гайдара «Смуты и институты». Ведущий акцентировал внимание на том, что основная идея книги заключается в демократии.
Однако у меня сложилось иное мнение. Я считаю, что автор фактически пропагандирует право и обязанность властвующего режима применять силу, «открывать огонь» против собственного народа. Вот фрагмент нашего диалога:
A. ИЛЛАРИОНОВ: Последняя книга Гайдара «Смуты и институты» — это гимн применению силы против собственного народа. Это звучит рефреном.
В. РЫЖКОВ: Не перегибаете ли вы палку с оценками?
A. ИЛЛАРИОНОВ: Вы читали эту книгу? Я настоятельно советую вам прочитать её внимательно.
В. РЫЖКОВ: Я не заметил того, о чем вы говорите.
A. ИЛЛАРИОНОВ: В этой книге на примерах от французской буржуазной революции конца XVIII века через февральскую и октябрьскую революции в России до событий октября 1993 года проведена ясная линия. Все общество разделено на две неравные части: власть и все остальное население. Чтобы сохранить власть, режиму нужно иметь «последний довод», то есть полк, готовый применить оружие против народа.
В. РЫЖКОВ: Возможно, у нас просто разный взгляд.
A. ИЛЛАРИОНОВ: В книге показано, что во Франции в конце XVIII века не оказалось такого полка — и режим пал. В феврале 1917 года не было пулеметов, и режим тоже пал. В октябре 1917 года отсутствовал соответствующий полк, и режим пал вновь. В августе 1991 года войска отказались стрелять в народ — и режим пал. А в октябре 1993 года оказался полк, готовый стрелять, и режим устоял.
В. РЫЖКОВ: Мне кажется, мы уже слишком…
A. ИЛЛАРИОНОВ: Нет, мы говорим о самом главном. Чтобы проверить эти утверждения, давайте еще раз посмотрим на книгу.
Приведем несколько цитат из «Смуты и институты», в которых упоминаются слова с корнем «демократ»:
С. 4: Нам необходимо отказаться от обожествления государства и понять его природу и ограничения возможностей. Нужно помнить о неэффективности государственной экономики в сравнении с частной и развивать институты демократии и гражданского общества.
С. 10: Преподаватели, выросшие в условиях стабильной демократии, могут утверждать, что экономические реформы не создают предпосылки для роста, но жизнь требует решений немедленно.
С. 151: В начале 1990-х ситуация была иной. Американская политика была парализована противостоянием республиканской администрации и демократического большинства в Конгрессе.
С. 167: Важно понимать, что политический лидер, пришедший к власти демократическим путем, может стать непопулярным, если он не пойдет на непопулярные меры.
С. 172: М. Макфол отмечает, что новые парламентские выборы означали роспуск Съезда народных депутатов, и некоторые радикальные демократы считали эту реформу ключом к успеху.
С. 174: В Польше бывшие коммунисты воспринимались как представители оккупационного режима, и они были вынуждены эволюционировать в сторону социал-демократии.
С. 177: После референдума Ельцин считал вопрос о двоевластии решенным, ведь в условиях демократии источник власти — воля народа.
С. 179: Большинство в Верховном Совете подчинялось людям, которые не признают этических норм и демократических рамок. Такое в истории уже случалось.
Из приведенных цитат видно, что из двенадцати упоминаний слова «демократ» лишь в пяти случаях они имеют отношение к теме демократии, а остальные использованы в разных контекстах, включая критику.
С учётом этих наблюдений, можно заключить, что недостаточно оснований утверждать, что главной темой книги является демократия. В ней много утверждений о важности сохранения власти режимом, о монополии власти на насилие и необходимости применения силы против народа.
С. 9: Важнейший атрибут государства — монополия на применение насилия.
С. 15: В ХХ веке Россия совершила немало ошибок, в том числе связанные с радикальной деинституционализацией.
С. 20: Когда риск применения силы снижается, уменьшаются и доходы бюджета.
С. 21: Если не платить налоги, то рано или поздно власть пришлет войска.
В заключение, книга «Смуты и институты» поднимает множество вопросов о природе власти и её отношении к народу, но указания на демократию в ней выглядят неубедительно.