Уровень представленных фильмов на Венецианском кинофестивале, безусловно, станет темой для многочисленных статей и глубоких аналитических размышлений критиков. Они, как всегда, предскажут его скорую смерть, что является частью их профессиональной деятельности. Однако я, как член жюри дебютов, не могу комментировать конкурсную программу. Могу лишь сказать, что ни я, ни Ксения Раппопорт, представляющая Россию в программе «Горизонты», не сможем наградить русские картины, так как их просто нет в основных конкурсах.
Причина такого положения дел не в заговоре сторонников международной кинематографии, а в том, что с нашим кино, к сожалению, год от года дела обстоят всё хуже. Молодым режиссёрам и продюсерам становится всё труднее пробиваться в профессию. Это закономерный процесс: в стране, где популярен омерзительный термин «тарковщина», где отсутствует внятная концепция поддержки молодых авторов, не может зародиться мощное художественное движение.
Интересно, что о Тарковском здесь чаще вспоминают иностранцы. Один мексиканский режиссер расхваливал старую оптику «Ломо», а у нас, к сожалению, немногие помнят о ней. В этом году, кроме фильма «Мой друг Иван Лапшин» в секции «Классика» и трёх новелл юбилейного альманаха фестиваля, снятых Хуциевым, Федорченко и нашей съемочной группой с продюсером Андреем Савельевым, ничего заметного не представлено. Альманах будет доступен в интернете на сайте фестиваля в первой половине сентября, так что каждый сможет составить собственное мнение.
На мой взгляд, наши новеллы являются одними из лучших. Поэтому настоятельно рекомендую не полагаться на мнения критиков, а посмотреть их самостоятельно. К сожалению, часть нашей критики до сих пор не понимает, чем кино отличается от видеоарта, и впадает в истерическую экзальтацию от всего, что кажется модным. Конечно, фестивали, подобные Венецианскому или Каннскому, являются избыточно пышными и временами безвкусными. По террасам гуляют продюсеры в ярких штанах с женщинами в экстравагантных нарядах. Наши соотечественницы, порой нелепо одетые, натыкаются на итальянцев в смокингах и вальяжных американских продюсеров с сигарами. Всё напоминает сцены из фильмов о Джеймсе Бонде.
Каждый год, участвуя в фестивале, я испытываю те же чувства. Мне шестой раз здесь, но я так и не смог стать частью этой атмосферы. Однажды мне сшили смокинг, который долго делали и примеряли. В итоге он оказался неправильно сидящим на мне. Но, несмотря на это, фестиваль время от времени приносит хорошие фильмы и приятные, хоть и бесполезные знания. Например, я узнал, что настоящий савиньон должен пахнуть кошками, и действительно так и есть.
Это пахнет моим детством в Питере, когда город был серым и обшарпанным, но там можно было встретить большее количество осмысленных лиц, чем сейчас. Странные ощущения: мы видим актрису, когда-то сыгравшую принцессу Лея, потяжелевшую от жизни. Рядом — юные итальянки, в восторге от молодого американского актера, который через годы станет таким же усталым. Смотрим фильмы: одни вызывают овации, другие заставляют задуматься о том, в чем же дело. И вдруг ты видишь пронзительный фильм, и всё меняется. Уходит сомнение, появляется осознание, что в мир входит что-то талантливое и честное.
К сожалению, это не наш фильм. В этом году мы с Еленой Окопной решили показать несколько фотографий, отражающих обратную сторону фестивальной жизни. Не звезды и банкеты, которые легко найти в интернете, а повседневность вокруг фестиваля. Возможно, из этого вырастет новая традиция, хотя решать это не нам.