В записках участника наполеоновских войн, артиллерийского офицера А.М. Барановича, под заглавием «Русские солдаты во Франции в 1813-14 гг.», содержится рассказ о русском солдате, который решил остаться жить во Франции. Денщик полковника Засядко, довольно смышленый, решил освободиться от военного ведомства и наслаждаться свободой, убеждая себя, что сейчас он не в России, находящейся под угрозой, а в свободной земле — Франции.
Он подошел к полковнику и заявил: «Отпустите меня! Я вам больше не слуга!» Полковник, удивлённый такой дерзостью, ответил: «Как? Ты денщик: должен служить, как тебя воинский устав обязывает!» На что солдат с уверенностью возразил: «Нет, господин полковник, теперь мы не в России, а в вольной земле, Франции, следовательно, должны пользоваться свободой, а не принуждением!»
Полковник доложил о вольнодумце генералу, который назначил судную комиссию. Эта комиссия «обвинила его в дерзком посягательстве стать свободным французом и в подговоре своих товарищей к этому в противоречие воинским законам». В результате было решено провести над денщиком наказание — прогнать его через 500 человек с шпицрутенами, что было исполнено на глазах французов, удивлённых нашей дисциплиной. Так субординация была восстановлена.
Хотя автор записок утверждает, что этот случай «небывалый в войске и в летописях истории русских войск», он также сообщает, что после возвращения из похода русская армия недосчиталась сорока тысяч нижних чинов. «О возврате которых Государь Александр просил короля Людовика XVIII», — однако король не смог исполнить просьбу императора «из-за утаивания французами беглецов, и потому ни один не возвратился». Четыре десятка тысяч невозвращенцев — это не дворяне, а простые мужики! И это несмотря на зловещую «дисциплину», которую доблестные освободители России от французского ига считали нормой.
Мотив солдата был чисто политическим: он стремился «пользоваться свободой», которую нашел лишь на чужбине. Об этом же с возмущением писал своей жене в 1814 году граф Ростопчин: «Суди сама, до какого падения дошла наша армия, если старик унтер-офицер и простой солдат остаются во Франции, а из конно-гвардейского полка в одну ночь дезертировало 60 человек с оружием в руках и лошадьми. Они уходят к фермерам, которые не только хорошо платят им, но и отдают за них своих дочерей». Сам Ф. В. Ростопчин, удалившись от дел, почти до конца жизни жил в Париже.